Бесёнок Филька очень любил, когда зимой на омут приходили рыбаки. Проделанные ими лунки затягивались ночью нежнейшим ледком, и через эти прозрачные окошечки Филька любовался звёздами. А они при морозце такие яркие! Главный Бес, правда, частенько шугал его:
— Нечего бездельничать, — хрипло выговаривал он, натужно кашляя. – Иди лучше рыбу пугай, чтоб не ловилась. А то ходют тут…
И вот однажды Филька увидел через окошечко Звезду. Она была такая… каких Филька не видел ещё никогда в своей маленькой жизни. Это была Вифлеемская звезда, но Филька этого не знал и закричал:
— Де-е-еда! Чего это, а? Такое сверкающее, красивое!
Главный Бес посмотрел, всё понял и сплюнул табаком:
— Рождество!
— А что такое Рождество? – спросил Филька и его глазёнки с надеждой засияли, отражая звёздный свет.
— Это у людей. А нам, бесам, про то знать не положено, — строго сказал Главный Бес. – Про всякие ёлки, подарки, мишуру… Не положено, и всё тут!
Он еще раз плюнул в непонятной тоске и досаде и ушёл спать. А Филька остался у окошечка, хотя дед и пригрозил ему напоследок, что хвост надерёт. Подумаешь, хвост… Рождества у Фильки не будет никогда. Подарков, ёлок и мишуры. Потому что он – бес. И точка.
Ему очень хотелось спросить: «А кто родился? А как перестать быть бесом?» Но не спросил, потому что чувствовал, что за такие вопросы ему не только надерут хвост, но, пожалуй, и рога обломают.
И Филька заплакал, глядя на Вифлеемскую звезду. Это всё, что он мог. «Как здорово, что у кого-то будет и Рождество, и подарки, и вообще… счастье! Пусть у них это будет. А я… я хоть на Звезду посмотрю». Так подумал Филька.
И тут его услышали. И сияние Звезды разлилось по всему небу – белое, чистое. И оно не резало глаз, а было такое тёплое и приглашающее, что моментально растопило заледеневшее окошечко в омуте.
Филька вдруг почувствовал, как его маленькое чёрное тельце наполняют смешные щекочущие пузырьки – от рожек до кончика хвоста. И хвост исчез, и тельце бесёнка стало необъяснимо светлеть, и ощутил он лёгкость такую необыкновенную, что ему тут же захотелось смеяться. Он и засмеялся, свободно и радостно, ощущая, что некая сила влечёт его ввысь, к сияющим небесам. Так родился ангелёнок Филька.
Да ну, скажете вы. Что за нарушение всех канонов! Так не бывает, потому что так не может быть никогда.
А я вот верю в Рождественские чудеса.