Земляничные окошки

Александра Клюшина

Чтобы определить ее профессиональную принадлежность, придется составлять список. Возглавлять его будет слово «литератор», и дальше как уточнение – поэт, сказочник, романист. Затем – художник (график, иллюстратор книг, кукольник) и человек театра (актриса, исполнитель песен, бутафор-декоратор). Но вот, пожалуй, главный эпитет: тот, кому удалось сплавить жизнь и творчество.

– Я родилась в Нижнем Новгороде. Воспитывала меня в основном бабушка. Она была актрисой, училась на курсе вместе с Санаевым. Когда я начала читать «Похороните меня за плинтусом», волосы дыбом встали: это же и про меня тоже! Бабушка говорила: держись подальше от театра. Но я все равно играла в народном театре, а потом поступила в театральное училище, но не на актерское, а на художественное отделение. Был период, работала в оперном театре помощником декоратора, узнала, так сказать, изнанку: занавес из зала золотая парча, со стороны кулис – крашеная пыльная мешковина с едкой противопожарной пропиткой.

Переехала в Тверь, пошла в народный театр. Года полтора просто сидела на репетициях, проявляла выдержку, чтобы заметили мое упорство. Но потом вышла на сцену, ближе познакомилась с необыкновенными людьми. Одна Синицкая чего стои­ла, не режиссер – огонь! Она все делала блестяще – писала песни и музыку к спектаклям, сочиняла стихи, рисовала декорации. Вдыхала в театр жизнь. Татьяна Евгеньевна ушла из театра, и мне уже не хочется там быть.
Я перепробовала себя в самых разных видах искусства – работала худож­ником-скульптором в те­ат­ре кукол, играла в ТЮЗе, в народном театре, там же поставила спектакль «Червонный валет» по Цветаевой, окончила училище культуры (дипломный спектакль – по пьесе Набокова «Смерть»), участвовала в художественных выставках как график, публиковала стихи и прозу в периодике и в альманахах.

Вообще я пишу всю жизнь. Начала в детстве сразу по-крупному, с романов – страшно любила тогда жанр плаща и шпаги. Потом пошли разные истории, которые происходили как бы со мной и мои­ми животными.

Но первое признание Саша получила как поэт – в 1994 году стала лауреатом литературного фестиваля «Город Тверь». С тех пор начала публиковать свои стихи, рассказы, сказки для взрослых и детей, юмористическо-фантастические истории. Член Тверского союза литераторов, Саша Клюшина – непременный участник поэтических альманахов, ее произведения охотно печатали тверские газеты и журналы, литературный альманах «Берновская осень». В 2008–2011 годах была лауреатом «Каблуковской радуги». В сентябре 2010 года стала лауреатом международного русско-германского конкурса «Русский Stil-2010» в номинации «Проза».

Весь мир становился изумрудным

– В какой-то момент потянуло рисовать на стекле. Что такое театральный художник? Это человек с измененным сознанием. Мне нравятся декоративность, чистые леденцовые цвета, витражные лаки на просвет. Помнишь рассказ Бредбери «Земляничное окошко»? «…Парадная дверь с цветными стеклами – тут были и земляничные стекла, и лимонные, и совсем белые, как облака, и прозрачные, как родник. Две дюжины цветных квадратиков обрамляли большое стекло посередине – алые и золотистые, как вино, как настойка или фруктовое желе, и голубоватые, прохладные, как льдинки. И за зеленым стеклом весь мир становился изумрудным, точно мох, точно летняя мята».

Редактор «Русской провинции» Михаил Петров спросил ее: «А есть что-нибудь такое, но без фантастики?» – «Нет и не будет», – сказала Саша, хотя уже тогда у нее было несколько реалистических рассказов. Да уж, она не сдерживала себя жанровыми рамками – не так давно Центрполиграф издал ее книги «Оригинальные изделия из кожи своими руками. Секреты изготовления» и «Все для превращения тушки в фигуру» (реальная возможность стать стройной в любом возрасте). Они написаны легко и с юмором, читаются на одном дыхании – как все, что пишет Клюшина. Самое время упомянуть, что Саша занимается и книжной графикой, иллюстрировала фантастические романы тверских авторов – Ирины Крупениковой, Александра Доставалова, поэтический сборник Валерия Шевченко и даже учебник карельского языка. Оформление своего первого сборника стихов «Отражение в песке», а также «Сказок про Тошечку и Бошечку» и сборника рассказов «Байки про Анфису» («про безумную художницу типа меня»), как, впрочем, всех своих книг, Саша делает сама.

– Дорога – мой конек. Мы иногда путешествовали с моим мужем-байкером, он – на байке своей конструкции, я – на скутере, розовом, как цветущий яблоневый сад. Леший его сам расписал, рыбки нарисовал. Олега Рогова, кастомайзера, конструктора, изобретателя, вся техническая Тверь знала как Лешего. Я всегда боялась, что с ним что-то случится на дороге. Он утонул на перекатах в Карелии. Потрясающий человек. Не хочу говорить «был» – он никуда не делся. Я действительно так думаю. Где он? Колесит по дорогам. У него большая жажда познания, он всегда смот­рел за горизонт. Ну да, «Сказки про Тошечку и Бошечку» – это про нас. Вместе придумывали, спорили чуть не до драки…

Мне есть что сказать

– Чем я только не занималась! Когда дети были маленькими, приходилось подрабатывать и кондуктором в троллейбусе, и натурщицей в художественном училище. Восемь лет была художником в кинотеатре, моими растяжками был увешен весь город. Даже в телерекламе снималась. Я не была готова к тому, что на домах висит крупное изображение моего лица – меня не предупредили. Тамадой подрабатываю, пишу сценарии для дней рождения, сотрудничаю с Тверским госфильмофондом – показываю в детсадах мультфильмы. И, кстати, воспитателям всегда говорю: «Смотрите мультфильмы, взрослым это даже полезнее, чем детям!» Недавно сделала для передвижного театра куклы и задник. Что еще? Девять лет назад купила в Чуприяновке дом-развалюху, занимаюсь обустройством. Вот испробовала себя в качестве модели – принимаю участие в показе коллекций, которые создает моя подруга модельер. Занесло меня даже на съемки «Модного приговора». Мне все интересно! Люблю эпатажно одеться, люблю чудить и веселиться.
Театральное из человека не вытравливается. Сейчас уже реже, но все еще участвую в концертах с Игорем Евдокимовым, композитором и музыкантом. Но певицей себя не считаю – я песни не пою, а играю как актриса. Недавно вместе с Игорем в доме престарелых давали благотворительный концерт. Нас просили: песен, песен побольше! 22 апреля будет наш концерт «Сказочники» в библиотеке имени Пушкина.

Мне не понять, как может жизнь быть скучной. Если мы созданы по образу и подобию творца, мы и должны быть творцами. Сама жизнь – это творчество. Я всегда смотрю вокруг, на капли дождя, на людей любуюсь. Не было ни одного дня, чтобы я не восхитилась закатом. Как мне сказала моя подруга, ты умеешь жить подробно.

Но совсем уж так распыляться не следует – надо делать то, к чему тянет и что хорошо получается. Мои сказки нравятся, рецензенты отмечают, что я простым языком говорю о сложных вещах, умею объяснить важные вещи ребенку. Главное для меня – писательство, и мне есть что сказать. Написано много больших сказок для взрослых – в стол. Сейчас пишу второй роман. Он всегда приходит неожиданно, природа вдохновения удивительна – вдруг чувствуешь толчок изнутри, и появляется картинка, она и в тебе, и снаружи, и уже живая, и ты как будто входишь в другой мир. Как через земляничное окошко, если посмотреть на просвет, все преображается, все по Брэдбери: «Сиреневое стекло обращало прохожих в гроздья блеклого винограда. И, наконец, земляничное окошко в любую пору омывало город теплой розовой волной, окутывало алой рассветной дымкой, а свежеподстриженный газон был точь-в-точь ковер с какого-нибудь персидского базара. Земляничное окошко, самое лучшее из всех, покрывало румянцем бледные щеки, и холодный осенний дождь теплел, и февральская метель вспыхивала вихрями веселых огоньков».

«Бритва для кактуса и другие чудеса» («Сказки про Тошечку и Бошечку») – явление для тверской (пожалуй, и не только для тверской) детской литературы. Читая эти веселые сказки, понимаешь, что жизнь – это творчество, и каждый волен лепить из нее все что угодно. Ведь настоящие хозяева жизни – это именно творцы.

Привлекательна не только для детей, но и для взрослых, которым в повседневности так часто не хватает глотка оптимизма. Не зря, поддавшись очарованию сказок, вполне взрослые люди в 2007 году взялись делать по сюжету еще не родившейся книги компьютерную игру для детей.
Яркий, иногда доходящий до абсурда юмор, живые, говорящие «неправильным», «настоящим» языком герои – все это свидетельствует о способности говорить с детьми на их языке и адресовать высказывание взрослым, желающим сохранить частичку детства».

Болото

Где сомкнулись лохматые ели
в чащобе густой,
Тишина, безмятежность
и вечный тягучий покой.
Не сравнить ли покой
с окаянной зеленой тоской?
Глубину и глубинку,
безмолвие сна – с немотой?
Что ж так тянет внутри, как мотают кишки на кулак?
Что ж так тянет туда,
где все вечно не то и не так?
Или я тот кулик,
что не может
уже не хвалить?
И не петь, и не выть,
и не пить, через край
не налить?..
Здесь и неба, и воли, и топи –
всего через край.
Переполнен взахлеб, я люблю
окаянный мой рай.
Кто-то скажет – «болото»,
а я проберусь сквозь кусты.
Впереди купола, а на них –
золотые кресты.
В деревенских церквах
так особенен тихий уют,
Где старушки и ангелы
хором нестройным поют.
Кто-то скажет – «болото». Да надо ли слушать его?..
Тишина. Немота. Купола.
Ничего-ничего…

Если не пишут руки, «пишет» голова

Александра Клюшина: Любое творчество можно назвать мистическим актом. Любимый вопрос журналистов, столь нелюбимый писателями: «А где же вы берёте идеи для своих произведний?!!» Скажу честно: НЕ ЗНА-Ю. Идея может родиться от чего угодно. Стивен Кинг один из своих романов написал, увидев, как по асфальту катится крышечка от кока-колы. А уж как крышечка трансформировалась в роман… Для объяснения этого процесса потребуется написать ещё один роман. Мне очень нравится мистическая составляющая любого творчества. Потому что два мира — наш, реальный и придуманный — взаимопроникаемы. И это уже не выдумки, а истина. Почему, к примеру, при постановках «Мастера и Маргариты» происходит реальная чертовщина? Декорации падают, актёры болеют, травмируются и даже умирают. Хорошо, возьмём не такой мрачный пример. В одном из моих рассказов, «Маклер» есть фраза: «Театр придёт к тебе сам». И ЭТО сейчас  реально проникло в мою реальную жизнь. Театр пришёл ко мне сам, теперь я в театре-школе «Образ» ставлю спектакль по пьесе Жана-Батиста де Мольера «Лекарь поневоле». Казалось бы, что такого? Я этим и раньше занималась, и в одном из моих дипломов так и написано: «педагог-организатор, руководитель любительского театрального коллектива». Да только театра в моей жизни не было уже давно, и этот коллектив «пришёл ко мне сам», это случилось нежданно и внезапно. Думала ли я о театре, о новых постановках? Да. Делала ли я что-либо для того, чтобы приблизить к себе театр? Нет. Не потому что ленива, тут другое. А что? Судьба или материализация мысли? Мистика или реальность? Над этим как раз ломать голову не хочется. Хочется просто заниматься любимым делом. Я просто приняла то, что протянуло мне Мироздание. А дальше будет жизнь, а дальше — посмотрим. И, конечно — пишу. На что хватает сил. Если не пишут руки, «пишет» голова. А дальше — посмотрим…

Мария СПИРИДОНОВА

Александра Клюшина

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.

часы вне времени