Живопись
Кошкой была,
Изгоняемой часто
Вовсе без прав.
Ныне я зверь,
Ступающий мягко
В зарослях трав…
А там, за окном – небо.
И вкусный лимон солнца.
А там, за окном – ветер,
И целый ковёр цветов.
Я в этой стране не был,
Но если смотреть в оконце,
И в эту страну верить,
Не надо совсем слов.
14.06.2015
*
Белым-белым одеялом
Я укрою все дома.
Чуприяновка устала,
Время отдыха. Зима…
Разожгу огонь в камине,
Будет сладко засыпать.
В эту зиму не простыну,
Очень тёплая кровать…
Уже в год, по словам мамы, я сносно писала буквы, на снегу палочкой выводила. Дома у нас были медицинские энциклопедии с огромными картинками, и я стала изучать человеческое тело с юных лет. И рисовала. Очень рано поняла, что все куклы почему-то бесполые, стала рисовать у них пол. Мы жили в частном доме, в Чуприяновке, и я очень любила убегать в лес, изучать природу, наблюдать…Лет с трех, как себя помню, были птицы какие-то, диковинные, животные… Постоянные зарисовки. Изрисовано было все: книги, стены. Бабушка работала на сельхохозяйственной выставке (было в Сахарово такое калининское ВДНХ), и вместо детского сада, я там время проводила среди художников-оформителей… Вот они обычно закрепят мне большой лист, все объяснят, красочки отольют…И я познавала азы живописи среди художников — бородатых, лохматых… Собралась в венециановское училище поступать, меня отговорили, это был 89 год, — «писать нечем, художник это не профессия!» И я решила связать свою жизнь с медициной. Училась в училище, работала, чувствую — не мое! Меня ужасало даже не отсутствие лекарств, а то, как мало людей на своем месте. Когда дежурила на скорой помощи, постоянно рисовала портреты сестер, врачей. И как-то врач увидел : «Наташ, да ты же рисуешь! А что тогда ты тут делаешь? Беги!»
Появились друзья- художники, и началось мое измайловское существование, когда я успевала утром поучиться в медучилище, вечером написать какую-то работу, а выходные мы уезжали в Измайлово на Вернисаж продавать свои картины. Нас там заметили, предложили делать выставку и понеслось…Первая выставка была в Москве, в Центральном доме художника в 95 году, в галерее Гильдия и называлась она «Премьера» Потом появился один человек, сказал, что его жена организует выставки в Женеве и предложил поучаствовать в конкурсе. Я отправила две свои работы…выиграла… Выставка была в апреле 97-го года. Про нас там газетах написали, очень много работ купили…Еще раз в ЦДХ была выставка, потом в Питере, потом был подготовлен мой альбом. В Чехии должен был печататься. Но посредники подвели меня сильно. А я очень большие надежды возлагала, потому что, когда у тебя есть альбом, на тебя совсем по другому смотрят. Можно было и дальше так выставляться, но…все стало меняться. Обстоятельства сильнее меня. Салоны, в которых я выставлялась, позакрывались. Сейчас я пишу «в стол». Очень хочется здесь, в Твери сделать выставку. Я вхожу в группу тверских художников «Перекресток». Очень давно у нас была выставка в «Звезде». Еще мне очень интересно рисовать открытки, иллюстрации к детским сказкам.
С моими картинами случаются всякие истории. Одна, например, вылечила девочку. Она сильно заболела, к нам пришел ее папа, ему нравилась моя картина, там была нарисована такая бледная фея, летящая над зимним городом. И она раскидывает елочные игрушки. И он попросил ее, чтобы повесить на стену, у кровати. И девочка, когда выздоровела — нарисовала ей розовые щечки. Румянец. Помогла ей картина.
Мужчина один купил работу в подарок жене, и говорит «Я завтра приведу ее на выставку». Привел — я заплакала. Это была женщина с моей картины.
Или вот еще. Мне приснился сон, как дерево вытесняет жильцов из дома, прорастая в нем. Я нарисовала дом и разных девушек. А потом подруга моя заметила: «Наташка, так это ж все ты!» У меня были такие метания, все образ свой не могла найти. Я была с длинными волосами, потом перекрасилась в красный цвет, потом постриглась — стала брюнеткой, потом еще короче постриглась и стала блондинкой. Я не обращала на это внимание. Увидела, только когда показали. Это же не придумываешь. Пишется и пишется.
Работы у меня в основном стилизованные и фантазийные. Что-то вот с друзей писалось. Очень всегда интересовало состояние, когда люди на пике влюбленности находятся. Когда от людей исходит такое электричество. Вот такая картина раз получилась. Пространство любви. Это ребята по Индии путешествовали. Мне очень захотелось их нарисовать.
Откуда приходят картины не знаю…Знаю одно, когда ты влюблен, когда тебя прет, ты начинаешь писать не замечая ни времени, ни голода, ни проблем…это все уходит куда-то, отлетает. Ты можешь писать, и писать, и писать. Это главный элексир для художника. Влюбленность.
Меня удивляют явления природы. Весна — сплошное удивление, как все оживает и появляется. Что заставляет птиц петь, а речки разливаться? Удивляют и вдохновляют дети. Удивительно, что мы вообще здесь живем. Меня удивляет моя мама. Своими взглядами на мир, своей мудростью. Удивительно, что в возрастом она становится более жизнерадостной. Воспоминание из детства. Клумба огромная, на вокзале. Помните, там где Калинин сидит? Я маленькая совсем. И мама говорит: «Посмотри, Наташ. Анютины глазки, вот они все из черной земли. А посмотри какие они все разноцветные, яркие!» Меня это ошеломило. Столько цветов из черной земли! Друзья удивляют. Своим отношением к жизни. Вот я сегодня сижу, и какие-то состояние, совсем не для интервью: дела, проблемы, суета. А муж говорит: «Придут девчонки и сразу будет все хорошо, ты прям это почувствуешь». Так и есть.
Я выросла на сказках. Верю в них. «Жить как в сказке». А ведь там же не бывает просто, все время какие-то подлянки. Но герои преображаются, растут, мудреют от сложностей и испытаний! Выигрывает всегда самый добрый, самый чуткий, самый простодушный. Хочется их рисовать. Хочется в работах совместить нереальное с реальным. Чтобы люди почувствовали, что повюду сказка, удивление, волшебство. В каждом предмете, в каждом явлении есть что-то чудесное, что мы упускаем за каждодневной суетой. Никогда не сажусь писать в тревожном, в грустном состоянии, с грузом каким-то. Хочется передать это состояние легкости, незапаренности, чтобы люди вдохновлялись на что-то свое.
Много работ с таксами. У меня собачки были, очень забавные, потешные существа. Я любила ходить в одиночные походы, но с собакой. С ночевками. Ходили по узкоколейке. Я и Джинджер. Он любитель птиц, на каждый птичий свист принимал стойку, обгавкивал дерево, был постоянно в охоте. Конечно сначала страшно. А потом что-то внутри перещелкивает, когда темно, а ты один в палатке. С собакой надежнее. Он бегает, охотится, выбегает, забегает, залезает к тебе в спальник… Когда ты с компанией идешь там другое — общение, веселье. А когда ты один на один с костром, с этими шорохами, перебарываешь страх, то происходят чудеса. Начинаешь слышать и ощущать все иначе. Сливаешься с природой. Я и сейчас, если чувствую тяжело, мы с мужем едем куда-нибудь на природу. Даже путешествуя, уезжая с друзьями на море, все равно стараемся жить в палатках. Приезжаешь после такого путешествия домой, всегда полон идей.
Кто-то из моих друзей сказал, что любое действо, когда человек влюблен — это признание в любви. Действительно любая работа, картина, или ты что-то шьешь…если ты в этот момент влюблен, ты хочешь, чтобы первым увидел, человек, которого ты любишь. Хочется преподнести ему. Это для него. Все, что ты сделал, то как ты оделся, это признание в любви. Для меня вся жизнь — признание в любви. Возьмем любого художника: он и творил, только пока любил. Может у него неразделенная была любовь, неважно. Просто любовь.
Д.И.Киплик. Техника живописи прежних мастеров
Страница художницы в фейсбуке Наташа Липкина
О творчестве беседовала Анна Сергеевна