Языческие славянские праздники
Семик и Троицын день — два праздника, очень сходные между собой, как зимние коледа и авсень. Эти праздники сопровождались очень интересными обрядами.
Костромушку наряжали,
Девки весну провожали.
Пройдет весна да Троица,
Все забавы скроются!
В Яриле во времена язычества предки наши обожали производительную, творящую силу природы. Праздник ярилы бывал в начале нашего лета, а в конце июня ярилу хоронили с плачем и рыданиями. Н. Зонтиков описывает особенности похорон Ярилы в Костроме, Кинешме и Галиге…
Обряд похорон Костромы проводился в Центральной России и в Поволжье. Обмолоченный ржаной сноп или сорную траву с вечера набивали в женскую одежду, утром парни и девушки укладывали эту куклу на носилки или в корыто и с плачем несли к реке или на поле. Там ряженое чучело разрывали на части, сжигали и бросали в воду.
Так в Муроме в первое воскресенье после троицына дня «погребали Кострому», а во Владимире в это же самое время «погребали Ладу». В Пензенской и Симбирской губерниях девушки сходились на условленное место, и там, избрав одну из своих подруг, с названием Костромы, клали ее на доску, несли к реке и спускали на воду. Кострома – символ любви, наслаждений любовью, это все сохранилось в народных поговорках; то же и слово Лада.
В Московской, Владимирской и Рязанской губерниях сгибают молодые плакучие березы, вьют из них венки и «кумятся» через венки (целуются). Венок – символ девичества, в троицын день девушки спрашивали у кукушки, когда они куковали, долго ли им быть еще в доме отца? У волжских жителей девицы пекут козули – лепешки на яйцах в виде венка.
В Саратовской губернии при снятии венка девушки подавали друг другу сквозь венок по яйцу и целовались так же сквозь венок. В некоторых уездах Костромской губернии менялись при кумовстве кольцами и серьгами (очень может быть, что так делалось между девушками и мужчинами; в ту пору принято было у мужчин из простого народа носить серьгу в ухе).
Был еще такой обычай: в воскресенье рано утром девушки отправлялись купаться. У каждой из них на голове был венок, а в руке полынь. С ними девушки входили в реку и ныряли, при этом венки всплывали на поверхность. Потом девушки выходили на берег и следили глазами каждая за своим венком. Чей венок принесется водою первым к берегу, та думает, что она прежде всех своих подруг выйдет замуж. В связи с этим обычаем существовал и другой: парень, задумавший жениться, должен вытащить из воды венок для той, которую он хотел просить за себя.
В Орловской губернии пекли на троицын день два каравая, которые назывались «молением караваю». Один съедали за столом, а с другим караваем девушки ходили в рощу завивать венки.
На седьмой четверг после четверга страстной недели в Семик, помимо ритуального кормления умерших, традиционно перед праздником парятся в бане, после чего на следующий день поминают родителей. В северной части России в семик и в троицын день разыгрывали «хороводную игру жениха и невесты при завивании венков». Эта игра оканчивалась в старину «расплетением косы», а это – обряд свадебный. На берегу реки Мечи в селе Козьем (около Тулы) народ сохранил кучу камней, расположенных хороводным кругом. Там думают, что этот круг состоял из хороводных девушек, которые за неистовые пляски на троицын день превращены небесным громом в камни.
Но нельзя утверждать, что в семик и троицын день праздновались исключительно супружеская любовь и наслаждения, похоже, что имелось в виду семейное согласие и приязнь вообще.
По некоторым приметам можно думать, что семик и троицын день во времена язычества составляли один и тот же праздник: семик – начало, а троицын день – конец. В хороводных песнях оба они воспеваются часто вместе: «семик да троица», в семик заплетали венки, а в троицын день их расплетали, что, наконец, в семик «кумились», а в троицын день «раскумлявались».
Следует отметить, что эти праздники не были одним только почитанием любви, в них праздновалась еще и весна. В эти дни пляшущая толпа выходила из города и деревень с зелеными ветвями в руках и плясала вокруг поставленного в поле истукана, который украшался полевыми цветами, ветками зеленых деревьев и разноцветными лоскутками. В Малороссии и в Великороссии в семик обставляли храмы, дома и дворы кленовыми, а иногда липовыми и березовыми деревьями. Внутренности комнат посыпались травой и цветами. Девушки бросались толпой к березкам, плели венки, перевивали их лентами и с песнями несли березку домой.
В Воронежской губернии для праздника строили шалаш за городом, убирали его вениками, цветами и душистой зеленью, внутри его ставили чучело, одетое в богатое платье – мужское или женское. Около шалаша толпились люди обоего пола, раскладывали на застланных скатертью столах или прямо на земле специально приготовленное кушанье и ставили разного рода напитки: мед, пиво, варенуху и водку; садились и угощали друг друга. Затем начинали петь и плясать около шатра.
В древности ходили в священные рощи снимать кору с березы, липы или дуба и прикладывали ее к ранам. Добывали огонь из священных деревьев с помощью трения и хранили его дома. А иные брали кусочки затлевшего дерева или щепотку золы и берегли у себя, думая предохраниться таким образом от заразы.
литература
- Николай Зонтиков. Город Кострома: по имени реки или в честь языческого божества?
Языческие славянские праздники