Архитектор Петр Иванович Фурсов

«… господин был даровитейший архитектор, академического ещё воспитания, пьянчуга, нищий, не любимый ни начальством, ни публикой. После него в губернском городе до сих пор остались две-три постройки, в которых вы сейчас же замечали что-то особенное, и вам делалось хорошо, как обыкновенно это бывает, когда вы остановитесь, например, перед постройками Растрелли. »

— А. Ф. Писемский «Люди сороковых годов»

Петр Иванович Фурсов родился в 1796 году в семье мелкого чиновника московских департаментов Сената. В раннем детстве он был отвезен в Петербург и определен в Академию художеств на казенное содержание. Окруженный чужими людьми, предоставленный по существу самому себе, Фурсов вел богемную жизнь с разгулами и дебошами, заболев тяжелым недугом, погубившим немало талантливых русских людей. Поэтому и его успехи в академии, где он обучался архитектуре, оставляли желать лучшего. В 1817 году Петр Иванович был выпущен из Академии художеств и вернулся в Москву, где перебивался случайными заработками или помогал другим архитекторам. В 1822 году, узнав, что за смертью Н.И.Метлина в Костроме вакантно место губернского архитектора, он подал прошение и получил назначение на эту должность.

Вот тут-то в благоприятных условиях — в Костроме велись большие строительные работы — и развернулся незаурядный талант зодчего.

Уже в октябре 1823 года им был составлен проект гауптвахты, сооружение которой завершилось в 1826 году. В городе с времен Средневековья традиционно размещался сильный гарнизон — сначала стрельцы, пушкари и пищальники, затем, в XVIII в., Старо-Ингерманландский мушкетерский полк и др. Буйство и кутежи офицеров считались в ту пору в порядке вещей, поэтому городское общество содержало гауптвахту. Деревянная гауптвахта первоначально находилась на берегу Волги, вблизи Московской заставы. Она обветшала, и Фурсов решил перенести ее на площадь (то была смелая идея, т. к. здания подобного назначения старались не держать «на виду», но с тем, чтобы она служила украшением городского центра). Прежде на ее месте был яблоневый сад фабрикантов Волковых.

Несмотря на небольшие размеры, сооружению присуща монументальность. Акцент сделан на шестиколонный портик строгого дорического ордера на фоне глубокой полуциркульной ниши — экседры, чем достигается пластичность и светотеневой эффект.

Зодчий сам остался доволен своим творением и в мае 1826 года рапортовал, что «построено во всех частях наилучшим образом… верно сочиненному для сего плану, фасаду и профилю». Вместе с тем он указывал, что «для украшения площади и вновь построенного здания необходимо… устроить ограду при острых углах, входящих в площадь, через что здание получит связь с другими строениями и… сей полигон получит надлежащую картину». Действительно, решетчатая деревянная ограда вскоре была возведена.

Перед гауптвахтой были установлены два фонаря и повешен колокол для вызова караула «в ружье». В начале марта 1917 года здесь содержались последний костромской губернатор И.В.Хозиков, полицмейстер и др., а в годы гражданской войны — пленные колчаковские офицеры.

Гауптвахта особенно выигрывает от соседства с другим замечательным творением П.И.Фурсова — пожарной каланчой.

Скученная деревянная Кострома — в 1904 году в городе 84% всех домов были деревянные, а 53% с деревянными (тес, дранка) крышами — не раз страдала от опустошительных пожаров, о чем повествуют летописи и свидетельствуют архивные документы. Страшный пожар в мае 1773 года уничтожил по существу весь город. Для борьбы с огнем еще в XVIII в. было учреждено пожарное депо и выстроены деревянные каланчи, но последние подчас и сами загорались. Поэтому в предписании губернатора объявлялось: «Не мешает здесь приличной каланчи, которая бы вместе и служила городу украшением и оградила каждого обывателя безопасностью во время пожарных случаев».

Проекты каланчи и гауптвахты Фурсов составлял почти одновременно, а в контракте на постройку оговаривалось, что все работы должны вестись «по данному плану и фасаду без малейшего отклонения… по показанию господина губернского архитектора».

Каланча решена в виде античного храма почти кубического объема с шестиколонным портиком. Над карнизом основного здания возведен аттиковый этаж, как бы смягчающий переход к восьмигранному дозорному столбу, сужавшемуся кверху. Общая высота каланчи 35 метров. Ее архитектурное решение не только соответствовало функциональным задачам сооружения, но и помогло органично включить каланчу в композицию ансамбля площади в качестве выразительной вертикали, контрастирующей со стелющимися аркадами рядов.

Писатель А.Ф.Писемский, лично знавший архитектора, сформулировал впечатление, которое производят постройки П.И.Фурсова. В романе «Люди сороковых годов» выведен «даровитейший архитектор, академического еще воспитания, пьянчуга, нищий, не любимый ни начальством, ни публикой. После него в губернском городе до сих пор остались две-три постройки, в которых вы сейчас же замечали что-то особенное, и вам делалось хорошо, как обыкновенно это бывает, когда вы остановитесь, например, перед постройками Растрелли».

Творения костромича своеобразно действовали даже на таких нечутких к искусству людей, как Николай I. В своих мемуарах «Из прошлого» известный публицист Н.П.Колюпанов, рассказывая о посещении императором в 1834 году Костромы, сообщает, что он «долго стоял и любовался каланчой, а затем сказал: «Такой у меня в Петербурге нет».

В каланче проживали и некоторые служители пожарной команды. В 1874 году здесь в семье пожарного родился Василий Николаевич Соколов — активный участник революционного движения, член ВКП(б) с 1898 года, агент «Искры», крупный партийный и советский работник. В книге «Партбилет № 0046340» он интересно рассказал о детстве в Костроме.

С окончанием постройки в 1826 году гауптвахты и каланчи оформление центральной площади по периметру было завершено — всего на это потребовалось около сорока лет. Уже тогда она вызывала восхищенные отзывы современников. Так, П.П.Сумароков в книге «Прогулки по 12 губерниям с историческими и статистическими замечаниями в 1838 году» писал: «Кострома… расположена на гладкой равнине, при Волге. Строения благовидные, и на всех улицах хорошие мостовые, великая опрятность. Площадь, о которой упомянули, окружена каменными домами, лавками, каланча с фронтоном, колоннами, легкой архитектуры, занимает один ее бок, и посредине стоит деревянный, на время, памятник с надписью: «Площадь Сусанина». Площадь эта походит на распущенный веер, к ней прилегают 9 улиц, и при одной точке видишь всех их протяжения. Мало таких приятных, веселых по наружности городов в России. Кострома — как щеголевато отделанная игрушка».

Проекты и постройки

Здания и сооружения в Костроме

• Пожарная каланча (1824—1827)
• Гауптвахта (1823?1826)
• Московская застава (1823)
• Часовня Николая Чудотворца на Молочной горе
• Дом соборного причта (1824)
• Молочные ряды
• Рыбные и Мясные ряды
• Парк на Муравьёвке

Реконструкция

• Присутственные места
• Усадьба губернатора
• Здание Костромской гимназии

Здания и сооружения в Костромской губернии

• Гостиный двор (торговые ряды) в Галиче
• Успенский собор, теплый, каменный с 1833 г. в Юрьевце

Нереализованные проекты

• Здание Благородного Дворянского собрания (1836)