Милиция Тбилиси распивала с ним вино. Воры из Одессы приезжали посмотреть на этого человека. Из глубинки Башкортостана ему присылали мёд. Католикос всех армян встречал его роскошным ужином. Дома он держал живого льва. Много работал и много пил. Вереница людей доверяла ему, восхищалась им, подражала его манерам и пересказывала его увлекательные истории.
Его великолепный и экстравагантный дом слыл самым ярким центром культурной богемы тех времён. Фотограф и его прекрасная жена принимали у себя знаменитых художников со всего Советского Союза. Беседы об искусстве и жизни здесь тянулись дольше, чем день-два. Но фотография поглотила его по-настоящему. Фотограф Витас Луцкус жил в обществе, которое официально его не принимало. Неистовость, безграничная индивидуальность и экстраординарные документальные фотографии выдавали в Луцкусе художника, который отказался приспосабливаться к условиям, так называемой «нормальной» жизни. Он не искал успеха в рамках системы. Читать далее →
Купала, в восточнославянской мифологии главный персонаж праздника летнего солнцестояния (в ночь на Ивана Купалу — народное прозвище Иоанна Крестителя — с 23 на 24 июня по старому стилю). К. называли куклу или чучело (женщины или мужчины — ср. такую же куклу Костромы), которое в белорусских ритуалах называла также Марой (воплощение смерти), в рус. песнях — ведьмой (в ритуалах ╚ведьму╩, конский череп вла кости скота сжигают на костре). Во время праздника К. топят в воде; разжигаются священные костры, через которые прыгают участники обряда: ритуал призван обеспечить плодородие (от высоты прыжка или пламени костра зависит высота хлебов и т. п.). Как сами обряды, так в название Купала (от глагола купать, кипеть, родственно лат. cupido. Купидон, ╚стремление╩: ср. индоевроп. корень kup- со значением ╚кипеть, вскипать, страстно желать╩) указывает на соотнесение купальских ритуалов с огнём (земным и небесным — солнцем, в купальских ритуалах представленным колесом) и водой, которые выступают в купальских мифах как брат и сестра. В основе мифа, реконструируемого по многочисленным купальским песням и другим фольклорным текстам, лежит мотив кровосмесительного брака брата с сестрой, воплощаемых двуцветным цветком иван-да-марья — важнейший символом купальских обрядов; жёлтый цвет воплощает одного из них, синий — другого. В одном из вариантов мифа брат собирается убить сестру-соблазнительницу, а она просит посадить цветы на её могиле. Три вида волшебных трав и цветов в купальских песнях (по поверьям, целебная сила трав была наибольшей в ночь на К., отсюда назв.- ╚Иван Травник╩) соотносятся с мотивами трёх змей в трёх дочерей К. Сходные обряды и поверья связываются с Ивановым днём во всех славянских традициях. Широко распространено предание о цветке, который раскрывается накануне этого дня (напр., папоротвик) и огненным цветом указывает на клад и т. п. В Болгарии и белорусском Полесье совпадают обычаи добывания купальского ╚живого огня╩ трением двух кусков дерева. Сюжет кровосмесительного брака брата и сестры (первоначально близнецов), отдельные мотивы и имена персонажей (напр., Мара, Марена, позднее переосмысленное как Марья) могут относиться ко времени, предшествующему праславянскому, что видно из совпадений с балтийской мифологией и обрядами Иванова дна (Лиго). Сам сюжет об инцесте в своей древнейшей форме истолковывается как воплощение в мифе взаимосвязей основных полярных противоположностей — огонь/вода и т. п. Такие характерные для славянских обрядов и песен мотивы, как купальские змеи, скот, клад и др., позволяют связать купальский цикл мифов с основным мифом славянской мифологии о поединке громовержца Перуна со змеевидным противником, добыванием скота и богатств.
Дети — все разумные люди.
Великая ложь — смотреть на них сверху;
они — хитроумный, удивительный и наблюдательный народ.
Андрей Платонов (писатель, драматург, поэт.)
Центр хореографического искусства «Сирин» проводит набор детей в возрасте от 5 до 12 лет. Адрес: г.Кострома, пр.Текстильщиков, д. 33. Телефон (4942) 30 26 36.
Создание Государственного банка стало чуть ли не первой реформой восшедшего на престол Александра II.
10 июля 1859 г. по высочайшему повелению в Петербурге были учреждены комиссии по пересмотру банковской и налоговой системы. Всего их было четыре: Комиссия по преобразованию Государственного коммерческого банка, Комиссия по земским банкам, Комиссия по улучшению системы податей и пошлин и Комиссия по составлению правил для фабрик и заводов. Состав банковских комиссий был определен министром финансов А.М. Княжевичем. В них вошли наиболее крупные экономисты и чиновники кредитно-финансовой сферы. Будущий министр финансов М.Х. Рейтерн, ректор Киевского университета профессор политической экономии Н.Х. Бунге и Е.И. Ламанский, член Вольного экономического общества и член-корреспондент Российской академии наук, играли в комиссии ключевую роль.
В отношении создания нового государственного банка члены банковских комиссий высказались за реформирование Коммерческого банка и сосредоточение государственных кредитных установлений в одном ведомстве. Последнее решение было важно, так как в 1850-х гг. царило непонятное рассредоточение государственных кредитных учреждений по разным ведомствам. Коммерческий и Заемный банки находились в ведении Министерства финансов. Сохранные казны состояли при опекунских советах, подведомственных IV Отделению Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Приказы общественного призрения, производившие кредитные операции в губернских городах, входили в ведение Министерства внутренних дел. Комиссия возложила на Е.И. Ламанского внедрение 5%-ных банковских билетов и составление нового устава для центрального государственного кредитного учреждения. Его было решено назвать Государственным банком. Хотя официально декларировалось, что Государственный банк является преобразованным Коммерческим банком, это было уже новое кредитное учреждение, основанное на новых началах. Его решено было открыть по завершении процесса консолидации вкладов, упразднив существовавшие казенные банки.
Более полно первоначальный проект Е.И. Ламанского (первый управляющий Госбанком) о создании Государственного банка отразился на страницах проекта восстановления денежного обращения, написанного им в ноябре 1861 г. Государственный банк, писал он, это банк исключительно торгового значения, создание которого будет способствовать восстановлению денежного обращения.
Преобразованный банк должен был получить максимум самостоятельности. Предполагалось изъятие его из ведения Министерства финансов и передача в ведение Совета Государственных кредитных установлений. Состав Совета был расширен членами от правительства, дворянства и купечества. Это придавало его решениям большую демократичность, так как они принимались большинством голосов.
31 мая 1860 г. император Александр II в Царском Cеле подписал указ о создании Государственного банка Российской империи и утвердил его устав.
Видоизмененный устав Государственного банка удостоился утверждения императора 31 мая 1860 г. Согласно ст. 4 указа Государственный банк был преобразован из Коммерческого банка, в котором по указу от 26 декабря 1859 г. сосредоточилась вкладная операция, закрытая во всех остальных государственных кредитных учреждениях.
Основной капитал Государственного банка определялся в 15 млн. руб., переданных из капиталов Заемного и Коммерческого банков. Резервный капитал назначался из средств казны в размере 1 млн. руб. с последующим его доведением до 3 млн. руб. Согласно уставу 1860 г. целью Государственного банка было оживление торговых оборотов и упрочение денежной кредитной системы.
В отличие от устава Коммерческого банка 1817 г., управляющий по уставу Государственного банка 1860 г. имел более широкие полномочия. Назначавшийся императорским указом, он являлся председателем Правления, а также учетного и ссудного комитета. Без его подписи ни одно постановление Правления не имело юридической силы. Он представлял Государственный банк во внешних сношениях; решал кадровые вопросы по банку и его конторам, за исключением назначения и увольнения директоров банка. Вся исполнительная часть, а также ближайшее наблюдение за всеми операциями банка и его контор за правильным делопроизводством и исполнением устава и постановлений Правления возлагались на управляющего банком.
Став банком банков кредитной системы России, Госбанк оставался в то же время зависимым от царского правительства.
Со времени утверждения действовавшего на тот момент Устава, принятого одновременно с учреждением Государственного банка 31 мая 1860 г., прошло более 30 лет. Большая часть статей этого Устава отражала взгляды их автора Е.И. Ламанского (вошедшего и в состав комиссии по выработке нового Устава). Он был сторонником распространенной в середине XIX в. доктрины вещнаго и биржеваго кредита. Ей соответствовали и основные операции Государственного банка как банка краткосрочного коммерческого кредита: учет векселей, процентных бумаг и иностранных тратт; покупка и продажа золота и серебра; получение платежей по денежным документам за счет доверителей; прием вкладов; предоставление ссуд под обеспечение; покупка и продажа государственных бумаг за счет Банка и за счет доверителей.
Из этих операций наибольшее развитие в течение 1860-1880 гг. получили учет векселей, покупка и продажа процентных бумаг и ссуды под обеспечение процентными бумагами. Изменения и дополнения, которые вносились в Устав в течение этого времени, не затрагивали основных его положений.
Комиссия по подготовке нового Устава Государственного банка была учреждена императором Александром III 21 сентября 1892 г.
Председателем Высочайше утвержденной Комиссии по пересмотру Устава Государственного банка был назначен сам Сергей Юльевич Витте. Членами ее по назначению являлись 16 высших чинов четырех ведомств. Двенадцать из них были чиновниками Министерства финансов. Кроме того, в работе Комиссии принимали участие четыре члена по приглашению: бывший Управляющий Государственным банком и автор первого Устава Государственного банка Е.И. Ламанский, экономист-теоретик ординарный профессор Императорского университета Св. Владимира А.Я. Антонович, Председатель Правления Московского купеческого банка И.И. Билибин и член Совета Варшавского коммерческого банка Н.К. Флиге.
По структуре Государственного банка и согласно системе его управления высшее руководство деятельностью банка принадлежало министру финансов. Во главе Государственного банка стоял Совет, который занимался, как было указано в уставе 1894 года, разрешением дел, превышающих компетенцию управляющего банком и состоял из управляющего банком, представителей министерства финансов, государственного контроля и кредитной канцелярии, представителей дворянства и буржуазии и трех высших чинов банковской администрации. Управляющий банком имел аппарат, называвшийся центральным управлением банка.
Надзор за работой банка был возложен на государственный контроль, которому банк обязан был представлять балансы, составлявшиеся на 1-, 8-, 16-е и 23-е число каждого месяца, а также ежегодные подробные отчеты.
Таким образом, зависимость Государственного банка от царского правительства сказывалась на системе управления банком.
В новом Уставе задачи Государственного банка в области экономического оборота формулировались очень широко. Вместо оживления торговых оборотов (Устав 1860 г., ст. 1) целью деятельности Банка должно было стать облегчение денежных оборотов, содействие посредством краткосрочного кредита отечественной промышленности и сельскому хозяйству (Устав 1894 г., ст. 1).
Время основания банка, отделения банка. Руководители.
В соответствии с новым Уставом основной капитал банка увеличивался с 25 до 50 млн. руб., запасной должен был быть доведен с 3 до 5 млн. руб.
С целью содействия развитию торговли, промышленности и сельскому хозяйству учетная операция распространялась на векселя, не только основанные на торговых сделках, но и выданные для торгово-промышленных целей.
Сеть банка перед войной 1914 года состояла из 10 контор, находившихся в крупных торгово-промышленных центрах, 124 постоянных отделений и 6 временных.
Во главе отделений банка стояли управляющий и назначенный министром финансов контролер. Конторы возглавлялись управляющим, контролером и директором. При конторах и отделениях существовали учетно-ссудные комитеты с представителями дворянства и буржуазии. Комитеты решали вопрос о возможности выдачи ссуды в каждом отдельном случае.
Отчетность местных учреждений банка перед управляющим Государственным банком была ежедневной, еженедельной, ежемесячной, трехмесячной, полугодовой и годовой. На основании этой отчетности (телеграфной и почтовой) аппарат управляющего составлял балансы банка.
Первым управляющим Государственного банка был барон А.Л. Штиглиц — последний «придворный банкир» Российского императорского дома. Управляющими Государственного банка Российской империи в дореволюционные годы были:
· Штиглиц Александр Людвигович 1860-1867гг.
· Ламанский Евгений Иванович 1867-1881гг.
· Цимсен Алексей Васильевич 1881-1889гг.
· Жуковский Юлий Галактионович 1889-1894гг.
· Плеске Эдуард Дмитриевич 1894-1903гг.
· Тимашев Сергей Иванович 1903-1909гг.
· Коншин Алексей Владимирович 1910-1914гг.
· Шипов Иван Павлович 1914-1917гг. Агентство ВЭП — для банков и банковских специалистов., — www.vep.ru
Главное управление Банка России по Костромской области являлось одним из старейших территориальных подразделений Государственного банка.
История Костромского отделения Государственного банка, как и многих других его отделений, началась после подписания Александром II 20 декабря 1863 года Указа “О разрешении открывать отделения Государственного банка в разных городах империи”.
Во исполнение этого указа в г. Костроме в октябре 1883 года было создано отделение Государственного банка, которое начало свою работу 13 сентября 1884 года. В середине 1890-х гг. Костромскому отделению присвоен статус отделения III (низшего) разряда, а к 1910-х гг. (до 1915 г.) – II разряда.
Здание, в котором начало свою работу Костромское отделение Государственного банка, было одной из значительных построек общественного назначения в городе. Оно было построено в 1870 году и представляло собой основательное двухэтажное здание с подвалом. А.А. Анохин указывает, что здание это было построено по проекту А.А. Думаревского, который являлся и руководителем строительства, при участии гражданского инженера И.В. Брюханова.
Располагалось оно на углу квартала, на пересечении улицы Лавровской с улицей Златоустовской (в настоящее время улица Князева) и играло важную градостроительную роль.
В настоящее время по данному адресу располагается первый корпус Главного управления Центрального банка Российской Федерации по Костромской области.
Декретом Советской власти от 14 декабря 1917 года “О национализации банков” банковское дело объявлялось государственной монополией, и все частные и акционерные банки, а также банкирские конторы подлежали национализации и слиянию с Государственным банком. Употребленное в Декрете “О национализации банков” имя нарицательное “народный банк” с конца января 1918 года стало употребляться как имя собственное — Народный банк.
Костромское отделение Государственного банка, как и другие отделения, было передано в ведение сначала Народного банка Российской Республики, а затем — Народного банка РСФСР.
Медведица. На самом краю Павинского района примостилось это небольшое селышко. За ним на север — изрезанные лощинами поля и леса, леса, леса, простирающиеся до южных вологодских окраин. Славится это село щедрыми борами, в которых по осени будто платки темно-бордовые под ногами кем-то нечаянно обронены — брусника спелая. И каждый год в эту ягодную пору манит и тянет сюда людей со всей павин-ской округи и даже из других районов. Машины, трактора, пестери, корзины. Многолика и многолюдна Медведица осенняя. И уроженец Медведицы, ныне московский писатель Леонид Фролов одну из своих повестей об этих краях так и назвал “Во бору брусника”.
На отшибе — Медведица, но, может быть, как ни одно другое из павинских сел множеством нитей связано со многими далекими и близкими уголками России и других республик бывшего Союза. Здесь, в окруженной со всех сторон лесами Медведице, в годы войны нашли свой приют сотни мальчишек и девчонок. Открывшийся здесь детский дом стад для них единственным родным домом, а потому незабываемым и всегда зовущим к себе. Разными путями попадали сюда, а также в открывшийся чуть позднее в Па-винском же районе Петропавловский детский дом малолетние сироты и другие войною обездоленные дети.
— Прежде чем попасть в Мед-ведицкий детдом, — рассказывает проживающий ныне в Сыктывкаре Александр Петрович Горчаков,
— я, худенький, щупленький мальчишка, ходил собирать милостыню. Брел от избы к избе, от деревни к деревне. Кто-то подавал картошину, кто-то крохотную горбушку хлеба, испеченного наполовину из мякины или липовых опилок, а кто-то и-ничего — кругом впроголодьжили. Словом подбодрят, посочувствуют, глядя па мои лохмотья, — и то ладно. И однажды ночью, уставший и голодный, сбился с ног, не дойдя до какой-то деревушки, где мне по-чему-то казалось, меня обязательно накормят, обогреют. И замерз бы — если бы не в этот раз, то в какой-то другой, — но спасибо тем людям, что подобрали тогда меня, пристроили вдетский дом…
… Настоящая трагедия случилась в годы войны с семьей Ипатовых, в которой было четверо ребятишек, и все мал мала меньше. Отец, главная опора и надежда, в первые же месяцы войны был отправлен на фронт. Скудные запасы продуктов кончились скоро, продать или обменять было нечего — сами полураздетые ходили. И не вынесла однажды несчастная женщина детских слез, пошла на колхозное поле и нарвала там кармана два Колосов. Ее тут же отдали под суд. Приговор был короткий, как и сам суд по законам военного времени: четыре года лишения свободы. Дети остались одни. И трудно представить, какой бы была их судьба, но их обогрел и принял в свою семью детский дом.
А вот Степанида Егоровна Абрамова, с 1944 года, после окончания Никольского педучилища, семь с лишним лет работавшая в Петропавловском и Медведицком детских домах и столько повидавшая детского горя, до сих пор без слез не может вспоминать, как в детдом привезли заревленную и словно одичавшую крохотную девочку, которая первые недели все пряталась по углам и норовила убежать. А история этой крошки такова. С матерью ходила она по деревням. Нищенствовали, просили подаяния. И в один из весенних дней сердце женщины не выдержало. Она умерла на покрытой зеленью лужайке подле дороги, а девчушка все бродила и бродила около матери, выискивая стрелки щавеля и листочки клевера и ожидая, что мать вот-вот проснется и они снова отправятся в путь. Когда ее забирали, она царапалась, кусалась, что было силы вцеплялась в уже остывшее тело матери. И в детском доме она долго не верила, что ее матери уже нет, и все рвалась и рвалась туда — на ту весеннюю изумрудную полянку подле дороги…
Но совсем не обязательно смерть матери была на пути в детдом. Деревенские женщины-матери в годы военного лихолетья
— это работа от зари до зари,бессонные ночи, томительное ожидание хоть малюсенькой весточки от мужа с фронта, неотступное предчувствие чего-то худшего, страшного. Изможденные голодом дети. А на столе ни кусочка хлеба. И не все выдерживали, некоторые в отчаянии и безысходности. скрепя свое материнское сердце, приводили своих детей к районо и украдкой уходили от них, уходили со слезами, с болью, но это пересиливалось надеждой, что таким образом дети будут спасены от голода, холода и неминуемой смерти. И детей этих действительно прибирали, устраивали в уже переполненную детдомовскую семью, выхаживали — спасали.
Были дети и из дальних мест — из эвакуированных городов и с захваченных врагом территорий. Среди воспитанников были даже две немецкие девочки — Ирина Харберт и Катя Дерксен, которых ничем не выделяли ни воспитатели, ни дети.
Вспоминает Василий Захарович Топорков, костромич, более тридцати лет проработавший на заводе “Рабочий металлист”:
— 5августа 1944года запомнится мне навсегда. Именно с этого дня началась моя детдомовская жизнь в Медведице. Нас тогда было несколько десятков обездоленных, осиротевших детей. Быстро перезнакомились, подружились, и остаток лета пролетел незаметно. Но вот пришла зима, а с ней и серьезные испытания. У многих, в том числе и у меня, не было никакой зимней одежды, да и летняя изорвалась. Поэтому нам стало не в чем ходить в школу. Тогда наши воспитатели пошли по селу, по окрестным деревням. И хотя люди кругом жили бед-ным-бедно, все-таки чем могли помогали. Так с миру по нитке и собирали для нас кой-какую одежонку и обугку, конечно, старую, поношенную. Но мы и этой были безмерно рады.
И все равно всех обеспечить одеждой и обувью не смогли, хоть и жалостливы были люди здешние к сиротам. Поэтому в школу ходили группами: тот, кто приходил первым, снимал с себя валенки и фуфайки, а Степанида Егоровна Абрамова, другие воспитатели брали все это в охапку и возвращались обратно в детдом, чтобы привести в школу других. И так по несколько раз в день утром и потом, после уроков. Но учились детдомовцы, и многие из них учились хорошо.
Галина Сергеевна Пискунова, много лет проработавшая на Курской АЭС и кыне проживающая в городе Курчатове, спустя почти полвека вспоминает, как получила свою первую в жизни отметку:
— Было это так. Через несколько дней после начала учебного года к нам, первоклассникам, пришла учительница и объявила, что сегодня она поставила нам первые в нашей жизни отметки. Класс зашумел, забурлил — все бросились к ней, всем было невтерпеж узнать про свою оценку. Я же в то время была самая маленькая, хиленькая и никак не могла пробиться к учительнице. А когда рассеялась около нее вся эта толчея, я подошла и, почему-то плача, уцепилась за юбку учительницы. Она оторвала взгляд от стола, взяла меня на руки и с улыбкой спросила:
— А ты чего, Галя, плачешь?
Я сквозь слезы спросила про
отметку. И мне никогда не забыть тот искренне-нежный взгляд, ее теплый, ласковый голос:
— Пятерка же у тебя, пятерка! А ты плачешь…
Вот уж для кого каждый добрый взгляд, каждое ласковое слово, каждый нежный жест значили бесконечно много. В те военные годы под одной крышей жили одинаково обездоленные, но все же очень разные дети. Разные по возрасту, по характеру. Но большинство из них было так отзывчиво на ласку и заботу. Однажды одна из самых любимых ими воспитательниц уехала на педагогические курсы, а когда вернулась и зашла в свою комнатушку, ахнула от удивления. Все было так старательно прибрано, вымыто, и даже видавшие виды ботинки были начищены до блеска.
Выпускники и воспитанники Медведицкого детского дома. 50-е годы.
И еще — как это ни покажется странным сегодня — никто из местных старожилов не припомнил мне, чтобы детдомовцы бедокурили, лазали по огородам,чуланам или подвалам, хотя и жили они чаще всего впроголодь. Люди не знали от них никаких бед и хлопот, а наоборот, считали своими помощниками: вместе с воспитателями и учителями они вязали лен, убирали на колхозных полях картошку, собирали колоски…
Детский дом — это постоянные встречи с новыми детьми и расставания с теми, кто уже закончил школу, проводы их к новому месту учебы или работы. Обычно рано повзрослевших детдомовцев отправляли из павинских краев в Кострому, Вологду, Макарьев, Никольск, иногда в другие города, где они поступали в ремесленные и другие училища, устраивались на фабрики и заводы. И каждое такое расставание не обходилось без печали и слез. Тревожились за них, беззащитных, воспитатели. И недаром. Нет-нет да и случалось, что воспитанники их встречались с такой черствостью и жестокостью, будто оказывались в чужом и непонятном им мире.
Однажды из детдома уезжала очередная группа выпускников. Нарядили их, как могли, обули, напутствие доброе сказали. К новому месту учебы их провожала воспитательница. В незнакомый городок прибыли под вечер. Устали, вымотались за дорогу, но куда ни обращались, сколько ни мытарились, не могли устроиться на ночлег. Повсюду их встречали одинаково грубо: “Воры детдомовские приехали! Не пустим!” И не пустили. И рухнули тогда все радужные планы. Не столько от усталости и неустроенности, сколько от бездушного и несправедливого отношения, горемычно приютились ночевать на обочине придорожной канавы. Но снова вместе — единой семьей. Их воспитательница, изо всех сил крепившаяся, пока ребята не заснули,тут уж дала волю слезам. Рыдала от собственного бессилия, от того, что не смогла в первый же день внедетдомовской жизни защитить их.
К счастью, бывало и по-другому. Вот как описывает в своих воспоминаниях встречу с Ленинградом Мария Андреевна Часов-ских. Она сейчас живет в бурятском городе Гусиноозерск.
— Как-то во время каникул — а я уже выпустилась из детдома и училась в Никольском педучилище — поехала сопровождать Валю Кузнецову (возможно, изменяет память и неверно назвала фамилию) в Ленинград, уже послевоенный, к ее старшей сестре. Валя была очень хорошей гимнасткой и физкультурницей, и ее мечта была стать балериной. С этой сокровенной мечтой она и поехала в Ленинград. В Шарье мы долго не могли купить билеты: то их не было, то нас из очереди оттесняли. А в Ленинграде каждый ветре ч-ный обращал на нас внимание. Нет, мы не были писаными красавицами, а просто отличались тем, что одеты были вовсе не по-го-родскому: в кирзовых запыленных сапогах и в одинаковых дешевых детдомовских платьицах. Мы долго ходили по улицам, расспрашивали на каждом перекрестке, где найти Валину сестру. И нам
подсказывали, объясняли, а мы со всей серьезностью говорили с незнакомыми людьми о Валиной мечте, о ее способностях, о нашей детдомовской жизни. И, выслушав нас, щебетуний деревенских, почти каждый наш собеседник уверял, что моя подружка непременно станет балериной, и даже очень известной. И мы в чужом большом городе от таких встреч летали на крыльях, казалось, счастливее нас нет никого на свете…
Покидая детдом, его воспитанники с особым нетерпением ждали каникул или отпусков, чтобы снова побывать там, под крышей взрастившего их дома.
— После окончания семилетки,
— вспоминает та же М. А. Часов-ских, — мы расстались со своим детдомом. Но как мы о нем скучали! Помнится, как дождавшись в педучилище каникул, не теряя ни единого дня, спешили в Медведицу. Добирались, бывало, пешком по весенней водополипе, шли сутками, но не знали ни усталости, ни страха — кругом же леса темные, густые…
Детские дома в Медведице и в Петропавловске приютили детей не только в годы войны. Они просуществовали почти до середины пятидесятых — до тех пор, пока последние военные сироты не повзрослели, не подошли к черте самостоятельной жизни.
Рассказывает Василий Захарович Топорков:
— После радостного мая 1945 года начали возвращаться с фронта солдаты. У некоторых из нас приехали отцы и родственники, которые забирали детей. В такие минуты мне было радостно за своих детдомовских друзей, которые возвращались в семьи, и обидно, что за мной, сколько ни жди, никто не приедет и не придет. Мне ждать было некого: отец погиб на второй год войны, а вскоре не стало и старших братьев — они тоже погибли на фронте.
В Медведицком детском доме я пробыл до июля 1946года, а затем был переведен в Петропавловский. Время уже было мирное, и наша жизнь стала иной. Воспитателями здесь работали уже люди постарше, с большим житейским опытом. Мы не только учились, но вместе с воспитателями и учителями столярничали, занимались сельским хозяйством. Сеяли овес, гречиху для пчел, сажали картошку, косили сено для лошади и быка. Кстати, этот рабочий бык, который, нам казалось, был сильнее тракторов, был выменян на мою корову, с которой я, оставшись сиротой, пришел в детский дом. С февраля 1948 года— это я помню хорошо—кончилось наше полуголодное время: хлеб в детском доме стали давать без нормы. Нас тогда было около ста двадцати ребятишек…
С тех пор прошли уже десятки лет. Уже нет ни в Медведице, ни в Петропавловске тех зданий, где в годы войны нашли тепло и уют сотни мальчишек и девчонок, заросли многие тропинки-дорожки. Нет в живых и многих из тех воспитателей, которые заменили обездоленным войною детям родителей, — Алексея Феофановича Чигарева, Александра Васильевича Данилова и многихдругих. Ушел из жизни и любимый всеми слепой баянист, который по голосу и даже по походке легко узнавал каждого воспитанника и на любом празднике или концерте был всегда вместе с ними. Но память о тех детдомовских буднях, о тех детях хранят и воспитательница Степанида Егоровна Абрамова, и один из директоров Медведицко-го детдома Алексей Иванович Вагин, педагоги Мария Прокопьевна Братушева и Нина Ивановна Шешина, бывшая пионервожатая Клавдия Егоровна Аверкиева, которые и сейчас живут в Павин-ском районе, для которых бывшие воспитанники, уже тоже ставшие дедами и бабушками, по-прежнему остаются Сашами, Васями, Галями, Танями…
Память о павинских детских домах и в сердцах воспитанников, которые нет-нет да и навещают дорогие с детства места, шлют весточки. Здесь их родина, которая в трудные годы войны худо-бедно, но приютила и обогрела, одела и обула, накормила и выучила.
Изначально эти древние насекомые обитали в средневосточных пещерах по соседству с летучими мышами. Сотни веков до н.э. в греческих документах упоминается о борьбе с кровососущими паразитами.
На одежде путешественников и вещах к 10 веку клопы расселяются в Европу. Упоминания о насекомых у немцев появляются в 11 в., у французов в 13 в., у англичан с 17 в.
В наши дни эти существа могут появляться где угодно, даже если помещения подвергаются ежедневной уборке. Каждого человека, который столкнулся с такой проблемой, всегда интересует, откуда появляются эти насекомые, приносящие людям так много неудобств. Владельцам квартир и домов приходится покупать какое-нибудь средство от клопов. Хорошо, что сегодня их выбор достаточно большой!
Нередко клопы приходят от соседей или даже из ближайших зданий. Владельцы недвижимости могут принести насекомых с работы в сумках или на одежде. Также в помещения клопы попадают вместе с мебелью и другими предметами, которые люди покупают для своих квартир и домов.
Происходит все вышеперечисленное потому, что владельцы зданий, в которых человек работает или приобретает вещи, не полностью соблюдает санитарно-гигиенические требования. Очень часто они даже сами не знают, что у них существуют клопы. В результате этого насекомые совершают свои длительные миграции. Кроме этого, они очень хорошо размножаются, и всего лишь за несколько дней их количество в определенном помещении увеличивается в геометрической прогрессии.
Также клопы попадают в квартиры и дома непосредственно при помощи соседей, которые заходят к владельцам недвижимости в гости. Также их в помещения могут занести рабочие, выполняющие ремонтные работы или занимающиеся установкой бытовой техники. Кроме того, довольно часто владелец квартиры или дома, посещая вещевой рынок, становится переносчиком этих насекомых. Он их самостоятельно приносит в жилые помещения на собственной одежде и в 99 случаях никогда этого не замечает. Человеку станет понятно, что в его доме обосновались клопы, только через несколько дней, когда их количество увеличится многократно. Существует единственный способ, позволяющий избавиться от насекомых — это провести санитарную обработку помещений.
Если вы хороший кулинар, тогда вам стоит доказать, что являетесь большим профессионалом в своем деле. А для этого нужно принимать участие в разных кулинарных конкурсах. Разные конкурсные мероприятия будут стимулировать вас к саморазвитию. Благодаря таким конкурсам всегда можно достичь новых результатов. Сегодня в Сети можно найти множество кулинарных конкурсов, принять участие в которых может каждый желающий человек, как профессиональный повар, так и любитель.
Для ознакомления с положением конкурса, с правилами, вам необходимо посетить официальный сайт организатора. Там можно также познакомиться с критериями оценивания, с составом жюри. В большинстве случаев цель кулинарных состязаний заключается в том, чтобы привлечь интерес каждого человека к процессу готовки вкуснейших блюд. Конкурсы могут проводиться, как заочно, так и очно. В заочных конкурсах организаторы могут вас попросить прислать рецепт блюда с пошаговой инструкцией и фотографиями. При этом будет оцениваться понятность присланного вами рецепта. Очень важно в таком случае участнику подробно описать процесс готовки и все грамотно изложить.
В большинстве случаев за участие в таких заочных конкурсах, организаторы попросят вас оплатить организационный взнос. Но как правило это небольшая сумма, большая часть которой пойдет на изготовление сертификатов участникам соревнования. Если вы будете участвовать в заочных кулинарных конкурсах, необходимо полностью соблюдать правила положения. В некоторых случаях следует отправить с рецептом заявку на участие в конкурсе. Что касается очных кулинарных конкурсов, то они проводятся очень часто на разных уровнях. Есть конкурсы для начинающих поваров, а существуют конкурсные мероприятия и для больших кулинарных профессионалов.
Их приютил брусничный край >>
Особую силу наши предки-язычники приписывали солнечному Даждьбогу. Этот бог обозначал собой то, что было необходимо для жизни и счастья: свет, тепло и плодородие. Он был рожден от Сварога и входил в число Сварожичей, основной задачей которых была забота о людях, стремление сделать их более разумными и счастливыми. Недаром мы до сих пор активно используем очень короткую и действенную молитву-обращение: «Дай Боже!»
У божества было сразу несколько имен. Он известен как Радегаст и Радигош, а также как Дабь. Если провести аналогии с древнегреческой мифологией, то можно назвать его славянским Аполлоном. Упоминается он и в древнейшем памятнике славянской письменности — «Слове о полку Игореве». По мнению автора, славяне вели свой род от божества Солнца, а именно являлись «даждьбожьими внуками». Покровительствовал он и свадьбам. Согласно верованиям, именно это божество являлось жениху утром дня бракосочетания. Его воле доступно закончить зиму и, отправив земле первое тепло, начать долгожданную весну.
Столь радостному богу посвящен и самый счастливый день в славянской неделе — воскресенье. Его традиционным камнем считается яхонт, а из металлов его символизирует, как несложно догадаться, само золото.
Если среди традиционных славянских оберегов Даждьбог не был слишком широко представлен, то почитанием его культ обижен не был. Особенно уважали его лютичи, в землях которых во время раскопок и был обнаружен самый крупный центр его поклонения. Его грабили при каждом вражеском нашествии, но вера славян была так велика, что его каждый раз восстанавливали.
В зверином царстве божество символизировал, конечно, сам царь зверей. Недаром его часто изображали с львиной головой. Согласно другим преданиям, передвигался бог исключительно на колеснице, запряженной львами. Вторым воплощением Даждьбога был вепрь. В качестве оружия он использовал меч, секиру и копье.
Поклонение этому божеству приносит человеку радость и ощущение счастья, наполняет его оптимизмом и желанием жизни, помогает мечтать и реализовывать свои желания.
Прислали мне вчера ссылку — мол, «полюбуйся на чудо». Дело было, разумеется, к ночи. Открыла, полюбовалась, как престарелая китайская девочка, утончённая по всем параметрам, творит невообразимое:
Полюбовалась, не проникаясь. И только последняя секунда мне показала, что да, это необычно. Следующая мысль — а зачем?.. Восток дело тонкое…
Это философия разрушения, подумала я наутро. Возились, придумывая этот странный номер, рассчитывали калибровку и баланс Бог знает по каким сложным математическим расчётам, девочка вся исстрадалась в процессе — и всё для чего?! Чтобы показать, что все титанические усилия по созданию тончайшей красоты можно разрушить за одну секунду, и очень легко, одним движением пёрышка?!.
Всё бренно, всё тщетно, суета сует, как ни корячься, всё снесёт ветром времени.
Короче говоря, не моя это философия!
