Савелий Ямщиков о Ефиме Честнякове

Из записок художника-реставратора

Я давно родился на земле 1 2 3

Ефимово «займище»

Детские забавы

Вячеслав Шапошников.

Загадочным, странным, непонятным остался этот человек да­же для тех, кто вроде бы знал его при жизни довольно близко. Только ныне, спустя много лет после его кончины, по-настоя­щему определилось: самобытнейший, разносторонний талант, достойный самого высокого признания, самобытнейшая, раз­носторонне проявившая себя личность, достойная не только удивления и восхищения, но и самого глубокого интереса к ней.

В горячке открытия поторопились определить Ефима Честня­кова как «художника сказочных чудес». Как будто и не слиш­ком погрешили против истины, ведь сам же он писал:

Ах, проказ же наш Ефимко —

Рыцарь сказочных чудес:

Умудрился невидимкой

В сказке жить всегда и весь!..

Шутливо писал, с немалой долей усмешки. А всерьез-то все куда сложнее и глубже, и драматичней, и запутанней… И художником, в прямом смысле этого слова, Ефим Честня­ков, пожалуй, никогда себя не считал, и насчет «сказочных чудес» далеко не все просто…

«Художник сказочных чудес»… Слишком уж идиллично это звучит, слишком легко… И по сути того, что являл собой этот необыкновеннейший человек, и по судьбе его — явная натяж­ка такое определение. Жил он порой так непонятно, так оди­ноко, в таких «горях» (его словцо!), что невольно вырывалось из самой глубины его души: «И всегда в моей жизни вопрос: ка­кое может быть искусство на кочке болотной, в дикой среде?..» Среди его живописных работ мало отыщется таких, которые исчерпывались бы определениями «картина», «живописное по­лотно»… Все они, за малым исключением, — нечто иное. Мно­гие «темны», загадочны смыслом, непонятны, непостижимы, если видеть в них лишь самостоятельно существующие хол­сты, существующие, так сказать, вне контекста, вне того, что было основой творческих, мировоззренческих, философских устремлений художника, вне того, что он называл своей сло­весностью.

Вот, к примеру, небольшая вещь, писанная маслом… Что за непонятное, странное шествие тут изображено?.. В детской зачарованности, неторопливой чредой подвигается к незримой цели в основном босоногий народец… Передние, теснясь и ро­бея, спускаются в подземелье… Какие чудеса ждут их впере­ди?.. Наверное — немалые! Даже наверху, на земле, так мно­го всего чудесного, диковинного!.. Стоят поодаль от идущих людей златокудрые толстощекие птицы-сирины, важные, вроде бы принимающие парад. Возле них две пухлые русалки тру­бят в большие трубы, должно быть, торжественно возвещая о начале большого праздника или о каком-то важном для всего народа, радостном событии…